Анонимный манускрипт «Du Costume Militairee des Francaise en 1446» очень подробно повествует об экипировке «копья» – основном подразделении тяжелой конницы. «Прежде всего, следует сказать, что на войну рыцари отправлялись в «белых» доспехах. Доспехи включали в себя кирасу, наручи, оплечья, поножи, перчатки, салет с забралом и небольшой бевор, прикрывающий шею. Каждый вооружался копьем и длинным легким мечом, слева к седлу подвешивался кинжал и булава. Каждого воина сопровождал оруженосец, экипированный в салет, harnois de jamdes, кольчугу, жак, бригандину или корсет, вооруженный кинжалом, мечом и укороченным копьем. В свиту входил паж или валет, экипированный как оруженосец и вооруженный каким-либо одним типом оружия. Лучники носили поножи, салеты, тяжелые жаки или бригандины. Их вооружение состояло из лука и колчана со стрелами».
Чтобы полностью экипироваться, молодому человеку требовалось 125-250 ливров. Эту сумму воин зарабатывал в течение 8-16 месяцев службы. Даже простые доспехи стоили достаточно дорого. Салет обходился в 3-4 ливра, жак, корсет или бригандина стоили около 11 ливров. Полный комплект доспехов воина столи порядка 40 ливров, тогда как доспехи для всего «копья» стоили порядка 70-80 ливров.
Самый дешевый и низкосортный кинжал стоил около одного ливра. Никого качества меч обходился уже больше одного ливра. В том же тексте 1446 года говорится: «Некоторые солдаты носят только кольчугу, салет, перчатки и поножи. Они обычно вооружаются своего рода дротиками с широким наконечником, называемым langue de doeuf (бычий язык)».
В Кло-де-Гале продолжали в больших количествах выпускать арбалеты. Обычно их делали сериями по 200 штук. Количество боеприпасов к арбалетам выпускалось во все большем количестве. Из трех березовых бревен и 250 кг железа получалось порядка 100.000 арбалетных болтов. Возрастающая конкуренция со стороны огнестрельного оружия заставила мастеров совершенствовать конструкцию арбалета. В результате арбалет превратился в превосходное оружие, сочетающее в себе небольшую массу, отсутствие отдачи, высокую пробивную способность и простоту в эксплуатации. Использование стали в конструкции арбалета позволило сократить ход тетивы до 10-15 см, а также уменьшить размах плеч. Вместе с тем, усложнилась конструкция арбалета, а скорострельность осталась на низком уровне. Для взведения арбалета теперь требовалось механическое устройство: рычаг или двуручный ворот.
Пушки использовались во все возрастающем количестве. Хотя технология их изготовления практически не изменилась, появлялись экспериментальные образцы, например, одноразовые орудия со стволом из твердой кожи. Тем не менее, неуклонно росли меткость и надежность пушек, теперь они могли вести огонь по специфическим и подвижным целям, например, по кораблям, пытающимся прорваться к осажденной крепости, или по мачтам кораблей противника в морском бою.
Выпуск пушек был достаточно сложным делом, в котором участвовало множество мастеров разного профиля. Только самые богатые мастера могли позволить себе собрать в своих руках всю технологическую цепочку. Именно благодаря этому обстоятельству братья Бюро смогли наладить массовый выпуск артиллерии, чем во многом способствовали окончательной победе Франции в последние десятилетия Столетней войны. Например, в 1442 году Жан Бюро поставил для королевского артиллерийского парка шесть бомбард, 16 veuglaires, 20 serpentines, 40 coulevrines и неизвестное количество ribaudequins на общую сумму 4198 ливров. Для этих пушек требовалось 20000 фунтов пороха стоимостью 2200 ливров. Король Карл VII шел на эти немалые расходы, так как благодаря артиллерии братьев Бюро ему удалось успешно завершить 60 осад лишь в течение 1449-1450 гг.
1. Арбалетчик из свиты Жана де Анжэ , 1407г.
На большом щите изображен герб Жана де Анжэ, мастера арбалетчиков, дополненный гербом Франции. К груди воина приколота серебряная веточка. Такие значки, указывающие на политическую ориентацию человека, были распространены во Франции в конце XIV века. Туловище защищено кольчугой, бригандиной и стеганым толстым пупуаном. Подшлемник под шлемом-котелком также довольно толстый. Стеганые кюиссы частично закрывают пластинчатые ножные доспехи. Тыльная сторона кольчужных перчаток усилена металлической накладкой. Арбалетчик вооружен мощным стальным арбалетом. Обратите внимание на колчан, обтянутый волчьей шкурой. К поясному ремню подвешены крюки для взвода арбалета. На левом бедре висит широкий колющий меч (на рисунке не виден), а на правом – кинжал-базиляр.
2. Ополченец из Ренни , 1370 г.
Городской пеший ополченец мог сражаться за любую из враждующих сторон. Экипировка воина не имеет каких-либо резких особенностей. Торгующие доспехами и оружием купцы могли возить свои товары на далекие расстояния – туда, где в данный момент шла война и на их товар имелся повышенный спрос. Чешуйчатая бармица вполне могла быть английского производства, шестопер – итальянского или южно-французского, доспехи из твердой кожи для ног и рук – фламандского, а кольчуга и шоссы могли быть произведены в любом районе Франции.
3. Легкий пехотинец с юга Франции , 1400 г.
Под термином brigand в те времена понимали солдат или наемников, защищенных только обтянутой тканью бригандиной. Этот воин дополнительно носит легкий бацинет, надетый поверх капюшона с длинным рукавом. Шею и плечи защищает кольчужный кольер. Кроме того, в доспехи входит кольчуга и пластинчатые перчатки. В руках небольшой круглый щит. Оружие состоит из небольшого меча и новомодного кинжала-рондо.
До сих пор вокруг вопроса структуры и численности средневековых европейских армий существует множество ошибок и спекуляций. Цель этой публикации навести некоторый порядок в этом вопросе.
В период классического средевековья основной организационной единицей в войске было рыцарское "Копье". Это была прожденная феодальной структурой боевая единица которая организовывалась низшей ступенью феодальной иерархии - рыцарем как личный боевой отряд. Поскольку в средневековье основной боевой силой армии были рыцари, именно вокруг рыцаря и выстраивался его боевой отряд. Численность копья ограничивалась финансовыми возможностями рыцаря, которые как правило было довольно невелики и более-менее уравнены, так как распределение феодальных ленов шло именно исходя из возможности рыцаря собрать боевой отряд отвечающий неким базовым требованиям
Этот отряд, который в обиходе назывался - Копье в XIII-начале XIV в. состоял во Франции из следующих воинов:
1. рыцарь,
2. оруженосец (человек благородного происхождения, служивший рыцарю до собственного посвящения в рыцари),
3. кутилье (вспомогательный конный воин в доспехе, не имеющий рыцарского достинства),
4. от 4 до 6 лучников или арбалетчиков,
5. от 2 до 4 пеших воинов.
Фактически в составе копья было 3 конных воина в доспехе, несколько стрелков посаженных на коней и несколько пеших воинов.
В Германии численность Копья была несколько меньшей, так в 1373 г. Копье могло составлять 3-4 всадника:
1. рыцарь,
2. оруженосец,
3. 1-2 лучника,
4. 2-3 пеших слуги-воина
Всего от 4 до 7 воинов, из которых 3-4 конных.
Копье, таким образом, состояло из 8-12 воинов, в среднем 10. то есть когда мы говорим о числе рыцарей в армии, надо для получения ее оценочной численности умножить число рыцарей на 10.
Копьем командовал рыцарь (рыцарь-башелье во Франции, рыцарь-бакалавр в Англии), отличием простого рыцаря был флаг с раздвоенным концом. Несколько Копий (при короле Франции Филиппе-Августе в начале XIII в. от 4 до 6) объединялись в отряд более высокого уровня - Знамя. Знаменем командовал рыцарь-банерет (его отличием был квадратный флаг-баннер). Рыцарь-баннерет отличался от простого рыцаря тем, что мог иметь собственных вассалов рыцарского звания.
Несколько Знамен объединялись в полк, которые как правило возглавлялись титулованными аристократами, имевшими вассалов.
Могли быть случаи, когда рыцарь-баннерет не возглавлял несколько Копий, а формировал одно большое Копье. В этом случае в состав Копья входило дополнительно несколько рыцарей-башелье, не имевших собственных вассалов и собственного Копья. Также возрастало число простых воинов, после чего численность копья могла составлять до 25-30 человек.
Иной была структура военно-монашеских орденов. Они не представляли собой классическую феодальную иерархию. Поэтому орденская структура была устроена так: Орден состоял из комтурий, каждая из которых включала с свой состав 12 рыцарей-братьев и одного комтура. Комтурия базировалась в отдельном замке и располагала ресурсами окрестных земель и крестьян на феодальном праве. К комтурии было приписано до 100 вспомогательных воинов. Также к комтурии могли на время присоединяться рыцари-паломники, которые не являсь членами ордена, добровольно участвовали в его походах.
В XV в. Копье оказалось предметом регламентации европейских правителей для того чтобы упорядочить формирование армии. Так при французском короле Карле VII в 1445 г. численность копья была установлена в составе:
1. рыцарь,
2. оруженосец,
3. кутилье,
4. 2 конных стрелка,
5. пеший воин
Всего 6 воинов. Из них 5 конных.
Чуть позже произведена кодификация состава Копья в Бургундском герцогстве. По декрету 1471 г. состав Копья был следующим:
1. рыцарь,
2. оруженосец
3. кутилье
4. 3 конных лучника
5. арбалетчик
6. стрелок из кулеврины
7. пеший копейщик
Всего 9 воинов из них 6 конных.
Теперь перейдем к рассмотрению вопроса о численности сердневековых армий.
В XV веке в имперскую германскую армию крупнейшие феодалы предоставляли: граф палатинатский, герцог саксонский и маркграф бранденбургский от 40 до 50 Копий. Большие города - до 30 копий (такое войско выстпавлял Нюрнберг - один из крупнейших и боггатейших городов Германии). В 1422 г. германский император Сигизмунд располагал армией в 1903 Копий. В 1431 г для похода на гуситов, в армию империи Саксония, Бранденбург Палатинат, Кельн выставили по 200 Копий, 28 немецких герцогов вместе - 2055 Копий (в среднем 73 Копья на герцогство), Тевтонский и Ливонский Ордена - только 60 Копий (надо учитывать, что это было вскоре после тяжелого удара нанесенного Ордену при Танненберге в 1410 г. поэтому численность орденского войска оказалась весьма невелика), а всего была собрана одна из самых больших армий позднего средневековья в составе 8300 копий, которую по имеющимся сведениям, было почти невозможно содержать и которой очень трудно было командовать.
В Англии эпохи войны Роз в 1475 г в военных действиях в войске Эдварда IV во Франции принимало участие 12 рыцарей-баннеретов, 18 рыцарей, 80 оруженосцев, около 3-4 тыс. лучников и около 400 воинов (man-at-arms), но в Англии структура копья практически не использовалась, вместо этого создавались роты по родам войск, которыми и командовали рыцари и оруженосцы. Герцог Бэкингем во время войны Роз имел личное войско в составе 10 рыцарей, 27 оруженосцев, численность рядовых воинов около 2 тыс., а у герцога Норфолка всего насчитывалось около 3 тыс воинов. Надо отметить, что это были крупнейшие армии отдельных феодалов Английского королевства. Так что, когда в 1585 году английское королевское войско включало в свой состав 1000 рыцарей, надо сказать, что это было очень большое войско Европы.
В 1364 г. при Филиппе Смелом армия герцогства Бургундии состояла всего из 1 рыцаря-баннерета, 134 рыцарей-башелье, 105 оруженосцев. В 1417 г. герцог Иоанн Бесстрашный сформировал самую многочисленную армию своего правления - 66 рыцарей-баннеретов, 11 рыцарей-башелье, 5707 сквайров и кутилье, 4102 конных и пеших воинов. Декреты герцога Карла Смелого от 1471-1473 годов определили структуру армии в 1250 копий унифицированного состава. В результате исчезли различия между рыцарями баннеретами и башелье, а численность копья стала идентичной у всех рыцарей в войске герцога.
В России 13-14 века ситуация была весьма близка к Западноевропейской, хотя сам термин Копье никогда не употреблялся. Княжеская дружина состоявшая из старшей и младшей дружин (старшая около 1\3 численности, младшая около 2\3 численности) фактически дублировала схему рыцарей и оруженосцев. Численность дружин была от нескольких десятков у небольших княжеств, до 1-2 тыс. наиболее больших и богатых княжеств, что опять таки соответствовало армиям больших европейских королевств. К конной дружине примыкало ополчение городов и контингенты добровольцев, численностью приблизительно соответствовавшие численности вспомогательных войск при рыцарском конном войске.
Проклятие богам, какая силища, подумал Тирион, даже зная, что отец вывел на поле боя больше людей. Войско вели капитаны на закованных в железо конях, ехавшие под собственными знаменами. Он заметил лося Хорнвудов, колючую звезду Карстарков, боевой топор лорда Сервина, кольчужный кулак Гловеров...
Джордж Мартин, «Игра престолов»
Обычно фэнтези - романтизированное отражение Европы эпохи средних веков. Культурные элементы, заимствованные с Востока, из римского времени и даже из истории Древнего Египта, тоже встречаются, но не определяют «лица» жанра. Все-таки и мечи в «мире меча и магии», как правило, прямые, и главный маг - Мерлин, и даже драконы не многоглавые русские, не усатые китайские, а непременно западноевропейские.
Мир фэнтези - почти всегда мир феодальный. Он полон королей, герцогов, графов, и, конечно же, рыцарей. Литература, как художественная, так и историческая, дает достаточно полную картину феодального мира, раздробленного на тысячи крошечных владений, в разной степени зависимых друг от друга.
Ополчение
Основой феодальных армий в период раннего средневековья были ополчения свободных крестьян. Первые короли выводили на битву не рыцарей, а множество пеших воинов с луками, копьями и щитами, иногда в легком защитном снаряжении.
Будет ли подобное войско реальной силой либо в первом же бою станет кормом для воронов, - зависело от многих причин. Если ополченец являлся с собственным оружием и не получал предварительно никакой подготовки, то второй вариант был практически неизбежен. Всюду, где правители серьезно рассчитывали на народное ополчение, вооружение в мирное время не хранилось воинами дома. Так было в древнем Риме. Было так и в средневековой Монголии, где пастухи приводили хану лишь лошадей, луки же и стрелы ждали их на складах.
В Скандинавии был найден целый княжеский арсенал, унесенный однажды оползнем. На дне реки оказались полностью оборудованная кузница (с наковальней, клещами, молотами и напильниками), а также свыше 1000 копий, 67 мечей и даже 4 кольчуги. Не было только топоров. Их, по всей видимости, карлы (свободные крестьяне) оставляли у себя, используя в хозяйстве.
Организация снабжения творила чудеса. Так, лучники Англии, постоянно получавшие от короля новые луки, стрелы, а главное - офицеров, которые могли бы вести их в бой, не раз отличались на полях Столетней войны . Французские же свободные крестьяне, более многочисленные, но не имевшие ни материальной поддержки, ни опытных командиров, никак себя не проявили.
Еще большего эффекта можно было достичь, проводя военную подготовку. Ярчайшим примером может служить ополчение швейцарских кантонов, бойцы которого призывались на сборы и хорошо умели действовать в строю. В Англии обучение лучников обеспечивали введенные в моду королем состязания стрелков. Желая выделиться среди других, каждый мужчина упорно упражнялся в свободное время.
С 12 века в Италии, а с начала 14 и в других областях Европы все большее значение на полях сражений получали ополчения городов, значительно более боеспособные, чем крестьянские.
Ополчения горожан отличала четкая цеховая организация и сплоченность. В отличие от крестьян, происходивших из разных деревень, все жители средневекового города знали друг друга. Кроме того, горожане имели собственных начальников, часто опытных пехотных командиров, и лучшее вооружение. Наиболее богатые из них, патриции , выступали даже в полном рыцарском вооружении. Впрочем, и они чаще сражались пешими, зная, что настоящие рыцари превосходят их в конном бою.
Выставляемые городами отряды арбалетчиков, пикинеров, алебардщиков были обычным явлением в средневековых армиях, хотя по численности заметно уступали рыцарской коннице.
Конница
Между 7 и 11 веками, по мере того как седла со стременами все шире распространялись в Европе, резко повышая боевую мощь кавалерии, королям приходилось делать трудный выбор между пехотой и конницей. Число пеших и конных воинов в Средние века находилось в обратной пропорции. Крестьяне не имели возможности одновременно и участвовать в походах, и содержать рыцарей. Создание многочисленной конницы означало освобождение большей части населения от военной службы.
Короли неизменно отдавали предпочтение кавалерии. В 877 году Карл Лысый повелел каждому франку найти себе сеньора. Не странно ли это? Конечно, конный воин сильнее пешего - даже десяти пеших, как считалось в старину. Но рыцарей было мало, а пешим мог выступить каждый мужчина.
Рыцарская конница. |
На самом деле соотношение было не столь уж неблагоприятным для конницы. Численность ополчений ограничивалась необходимостью включать в снаряжение воина не только оружие, но и запас продовольствия, и транспорт. На каждые 30 человек «судовой рати » должен был приходиться стру, (речное и озерное плоскодонное гребное судно) а на 10 пехотинцев - телега с возчиком.
В поход отправлялась только малая часть крестьян. По законам Новгородских земель, один легковооруженный воин (с топором и луком) мог быть выставлен с двух дворов. Бойца, располагающего ездовой лошадью и кольчугой, снаряжали уже 5 дворов в складчину. Каждый «двор» в то время насчитывал в среднем 13 человек.
В то же время одного конного воина могли содержать 10, а после введения крепостного права и ужесточения эксплуатации - даже 7-8 дворов. Таким образом, каждая тысяча человек населения могла дать либо 40 лучников, либо полтора десятка хорошо вооруженных «хускарлов», или же 10 всадников.
В Западной Европе, где кавалерия была «тяжелее» русской, а рыцарей сопровождали пешие слуги, всадников оказывалось вдвое меньше. Тем не менее 5 конных бойцов, хорошо вооруженных, профессиональных и всегда готовых к походу, считались предпочтительнее 40 лучников.
Большие массы легкой конницы были обычными для восточной Европы и Балкан полувоенными сословиями, подобными русским казакам. Мадьяры в Венгрии, стратиоты в Северной Италии, воины византийских фем занимали обширные наделы лучшей земли, имели собственных начальников и не несли никаких повинностей, кроме воинской. Эти преимущества позволяли им выставлять с двух дворов уже не пешего, а конного легковооруженного воина.
Вопрос снабжения в феодальных армиях стоял чрезвычайно остро. Как правило, воины сами должны были привозить с собой как пищу, так и фураж для лошадей. Но такие запасы истощались быстро.
Если поход затягивался, то снабжение армии ложилось на плечи разъездных торговцев - маркитантов . Доставка грузов в зоне военных действий была делом очень опасным. Маркитантам нередко приходилось защищать свои повозки, зато и брали они за товар втридорога. Зачастую именно в их руках оседала львиная доля военной добычи.
Где же доставали продовольствие маркитанты? Им его поставляли мародеры . Разумеется, грабежом занимались все воины феодальных армий. Но не в интересах командования было отпускать лучших бойцов в малоприбыльные набеги на окрестные деревни - и потому данная задача возлагалась на добровольцев, всяческих разбойников и бродяг, действующих на собственный страх и риск. Орудуя далеко на флангах войска, мародеры не только снабжали маркитантов захваченной провизией, но и сковывали вражеские ополчения, заставляя их сосредоточиться на защите собственных домов.
Наемники
Слабостью феодального войска, конечно же, была его «лоскутность». Армия делилась на множество мелких отрядов, самых разнообразных по составу и численности. Практические издержки подобной организации были очень велики. Нередко во время боя две трети войска - входящая в состав рыцарских «копий » пехота - оставались в лагере.
Сопровождавшие рыцаря кнехты - лучники, арбалетчики, кутилье с боевыми баграми - представляли собой бойцов, хорошо обученных и по своему времени неплохо вооруженных. В мирное время феодальная челядь обороняла замки и выполняла полицейские функции. В походе слуги защищали рыцаря, а перед боем помогали надеть доспехи.
До тех пор, пока «копье» действовало само по себе, кнехты оказывали своему господину неоценимую поддержку. Но в крупном сражении могли принять участие лишь слуги в полном рыцарском вооружении и на соответствующих конях. Стрелки, даже конные, немедленно теряли из виду «своего» рыцаря и не могли уже пробиться к нему, так как вынуждены были держаться на почтительном расстоянии от противника. Оставшись без всякого руководства (ведь рыцарь был не только главным бойцом «копья», но и его командиром), они немедленно превращались в бесполезную толпу.
Пытаясь решить эту проблему, крупнейшие феодалы иногда создавали из своей челяди отряды арбалетчиков, насчитывающие десятки и сотни человек и располагающие собственными пешими командирами. Но содержание подобных подразделений было накладно. Стремясь получить максимальное количество конницы, правитель раздавал наделы рыцарям, а пехоту в военное время нанимал.
Наемники обычно происходили из наиболее отсталых областей Европы, где еще сохранялось большое количество свободного населения. Часто это были норманны, шотландцы, баски-гасконцы . Позже большой славой стали пользоваться отряды горожан - фламандцев и генуэзцев , по тем или иным причинам решивших, что пика и арбалет им милее молота и ткацкого станка. В 14-15 веках в Италии появилась и наемная кавалерия - кондотьеры , состоявшая из обедневших рыцарей. На службу «солдаты удачи» принимались целыми отрядами, во главе с собственными капитанами.
Наемники требовали золота, и в средневековых армиях обычно в 2-4 раза уступали числом рыцарской коннице. Тем не менее даже небольшой отряд таких бойцов мог принести пользу. При Бувине, в 1214 году, граф Булонский выстроил кольцом 700 брабантских пикинеров. Так его рыцари в гуще сражения получили безопасное убежище, где могли дать отдых коням и найти себе новое оружие.
Часто считается, что «рыцарь» - это титул. Но далеко не каждый конный воин был рыцарем, и даже лицо королевской крови могло не принадлежать к этой касте. Рыцарь - младшее командирское звание в средневековой коннице, начальник ее мельчайшего подразделения - «копья ».
Каждый феодал прибывал по призыву своего сеньора с личной «командой». Наиболее бедные «однощитные » рыцари обходились в походе единственным безоружным слугой. Рыцарь «средней руки» приводил с собой оруженосца, а также 3-5 пеших или конных бойцов - кнехтов , или, по-французски, сержантов . Наиболее богатые появлялись во главе маленькой армии.
«Копья» крупных феодалов были настолько велики, что в среднем среди конных копейщиков лишь 20-25% оказывались настоящими рыцарями - владетелями фамильных имений с вымпелами на пиках, гербами на щитах, правом участвовать в турнирах и золотыми шпорами. Большинство же всадников были просто холопами или бедными дворянами, вооружившимися за счет сюзерена.
Рыцарское войско в бою
Тяжеловооруженный всадник с длинным копьем - очень мощная боевая единица. Тем не менее рыцарское войско было не лишено целого ряда слабостей, которыми мог воспользоваться противник. И пользовался. Недаром история доносит до нас столько примеров разгрома «броненосной» конницы Европы.
Существенных изъянов, собственно, было три. Во-первых, феодальное войско было недисциплинированным и неуправляемым. Во-вторых, рыцари часто совершенно не умели действовать в строю, и сражение превращалось в серию поединков. Для того чтобы атаковать галопом «стремя к стремени», требуется хорошая подготовка людей и лошадей. Приобрести ее на турнирах либо упражняясь во дворах замков с кинтаной (чучелом для отработки конного удара копьем) было невозможно.
Наконец, если противник догадывался занять неприступную для кавалерии позицию, отсутствие в войске боеспособной пехоты вело к самым печальным последствиям. И даже если пехота была, командование редко могло ею правильно распорядиться.
Первая проблема решалась относительно легко. Для того чтобы приказы выполнялись, их требовалось просто... отдавать. Большинство средневековых полководцев предпочитало лично участвовать в схватке, и если при этом король что-то кричал, то никто не обращал на него внимания. Но настоящие полководцы, такие как Карл Великий , Вильгельм Завоеватель , Эдуард Черный Принц , действительно руководившие своими войсками, не встречали затруднений с выполнением своих приказов.
Несложно решалась и вторая проблема. Рыцарские ордена, а также дружины королей, насчитывающие в 13 веке сотни, а в 14 (в крупнейших государствах) по 3-4 тысячи конных воинов, давали необходимую выучку для совместных атак.
Куда хуже обстояли дела с пехотой. Европейские полководцы долго не могли научиться организовывать взаимодействие родов войск. Как это ни странно, вполне естественная с точки зрения греков, македонцев, римлян, арабов и русских идея поместить кавалерию на флангах представлялась им диковинной и чуждой.
Чаще всего рыцари на правах лучших воинов (подобно тому, как это делали вожди и дружинники в пешем хирде) стремились встать в первый ряд. Отгороженная стеной конницы, пехота не могла увидеть противника и принести хоть какую-то пользу. Когда рыцари устремлялись вперед, стоящие за ними лучники даже не успевали выпустить стрелы. Зато потом пехота нередко погибала под копытами собственной кавалерии, если та обращалась в бегство.
В 1476 году, в сражении при Грансоне, Бургундский герцог Карл Смелый вывел конницу вперед, чтобы прикрыть развертывание бомбард, из которых собирался обстрелять швейцарскую баталию. А когда пушки были заряжены, приказал рыцарям расступиться. Но как только рыцари начали разворачиваться, находящаяся во второй линии бургундская пехота, приняв этот маневр за отступление, разбежалась.
Пехота, поставленная впереди конницы, также не давала заметных преимуществ. При Куртрэ и при Кресси , бросаясь в атаку, рыцари давили своих же стрелков. Наконец, пехоту часто ставили... на флангах. Так поступали итальянцы, а также ливонские рыцари, размещавшие воинов союзных им прибалтийских племен по бокам от «свиньи». В этом случае пехота избегала потерь, но и кавалерия не могла маневрировать. Рыцарей, впрочем, это не смущало. Их любимой тактикой оставалась прямая атака накоротке.
| Жрецы |
Как известно, жрецы в фэнтези - главные лекари. Подлинные средневековые священники , впрочем, редко имели отношение к медицине. Их «специальностью» было отпущение грехов умирающим, каковых после сражения оставалось множество. С поля брани выносили лишь командиров, большинство тяжелораненых оставляли на месте истекать кровью. По-своему это было гуманно - все равно врачеватели того времени ничем не могли им помочь. Санитары, обычные в римское и византийское время, также не встречались в средние века. Легкораненые, исключая, разумеется, тех, кому в этом могли помочь слуги, выбирались из гущи сражения сами, и сами же оказывали себе первую помощь. Цирюльников искали уже после боя. Парикмахеры в те времена не только подстригали волосы и бороды, но и умели промывать и зашивать раны, вправлять суставы и кости, а также накладывать перевязки и лубки. Только наиболее знатные раненые попадали в руки настоящих врачей. Средневековый хирург умел, в принципе, ровно столько же, сколько и цирюльник - с той лишь разницей, что мог говорить по-латыни, ампутировать конечности, и мастерски проводил обезболивание, оглушая пациента одним ударом деревянного молота. |
Борьба с другими расами
Упомянутые недостатки организации, надо признать, редко создавали серьезные затруднения рыцарям, поскольку противником их, как правило, становилось другое феодальное войско. Обе армии обладали одними и теми же сильными и слабыми сторонами.
Но в фэнтези случается всякое. Рыцари могут столкнуться на поле боя с римским легионом, эльфскими лучниками, хирдом подгорного племени, а иногда и с каким-нибудь драконом.
В большинстве случаев можно смело рассчитывать на успех. Лобовую атаку тяжелой конницы трудно отбить, даже если знать как. Противник, волей автора извлеченный из иной эпохи, едва ли будет уметь бороться с кавалерией - нужно лишь приучить коней к виду чудовищ. Ну а дальше... Рыцарское копье ланс , в силу удара которого вложены вес и скорость лошади, пробьет все что угодно.
Хуже, если враг уже имел дело с конницей. Лучники могут занять труднодоступную позицию, да и гномий хирд не возьмешь нахрапом. Те же орки, если судить по «Властелину Колец » Джексона , кое-где умеют ходить строем и носят длинные пики.
Противника на крепкой позиции лучше не атаковать вовсе - рано или поздно он вынужден будет оставить свое укрытие. Перед битвой при Куртрэ , видя, что фламандская фаланга прикрыта с флангов и фронта рвами, французские командиры рассматривали возможность просто выждать, пока противник не уйдет в лагерь. Так же, кстати, рекомендовали поступить и Александру Македонскому, когда он встретил персов, засевших на высоком и обрывистом берегу реки Гарник .
Если же враг сам атакует под прикрытием леса пик, то успех может принести пешая контратака. При Земпахе в 1386 году даже без поддержки стрелков рыцари с кавалерийскими лансами и длинными мечами сумели потеснить баталию. Губительные для лошадей пики против пехоты фактически бесполезны.
* * *
Почти повсеместно в фэнтези человеческая раса представляется наиболее многочисленной, а прочие - вымирающими. Нередко дается и разъяснение такого положения дел: люди развиваются, а нелюди живут прошлым. Что характерно - чужим прошлым. Их военное искусство всегда становится калькой с той или иной подлинной человеческой тактики. Но если германцы изобрели некогда хирд, то они отнюдь не остановились на этом.
На пересечении античности и средневековья главной заботой человека, как и раньше, было охрана своей жизни. Со временем развивался процесс обработки металла и совершенствовались разные ремесла, в результате чего стали изобретаться более новые и современные разновидности оружия, а с ним появилась усовершенствованная защитная экипировка. Одним из наиболее используемых и известных в начале эпохи Средних веков было средневековое оружие холодного типа. Таковыми считались кинжалы, мечи, а также луки. Еще была специализированная защита в виде щита и доспех.
Защищающая экипировка в эпоху Средних веков
Принято считать, что впервые доспехи из кольчуги изобрели кельты в далеком 500 г. до нашей эры. Постепенно, в результате победного движения кельтской армии по просторам Европы, эти доспехи появились во всех поселениях средневекового континента. Со временем этот вид защитной брони значительно усовершенствовали – в состав его конструкции были добавлены пластины из металла, которые защищали владельца от рубящих и проскальзывающих ударов. Отсюда взял свое начало латный доспех.
Однако даже при острой необходимости наличия защиты от оружия врага, иметь средневековое снаряжение защиты могли позволить себе далеко не все воины, проживающие в Средние века. Богатые жители тех времен заказывали себе индивидуальную броню, которые изготавливались исключительно для них. Простые же солдаты приобретали уже готовое снаряжение, а затем подстраивали его под свои параметры.
Надо отметить, что качественные доспехи могли защитить от поражений меча, стрелами, а, порой, и от начальных видов огнестрельного оружия почти в ста процентах случаев. Если говорить о практичности защитной экипировки, то носить его начинали учиться еще в юношеском возрасте, поскольку масса таких доспехов была больше 30 кг.
Виды средневекового оружия
Базовое оружие воина в средневековье был, как и прежде, меч. Данное средневековое оружие было представлено в огромном количестве видов. Меч мог быть острым с двух сторон, с одним лезвием, с острым или плоским концом, иметь ребристую или закругленную форму, различную длину. Каким оружием воспользоваться зависело от того, какую тактику ведения боя выбрал командир, а также от конкретного умения солдат.
Однако даже то, что видов холодного оружия в виде мечей в те далекие времена было множество, у всех них были общие детали, отличающие это оружие от других. Этими особенностями были навершия и набалдашник, а еще крестовина и рукоять
Даже такая широкая известность меча не давала возможность иметь его каждому воину. Они использовались только состоятельными людьми, ведь способ его выполнения был слишком сложный, требовал больших затрат времени, сил и человеческого труда, и поэтому был очень дорогой. Также простому человеку вообще не разрешалось носить это оружие. Следует также отметить, что в средневековье такое оружие, как боевой меч, который предназначался для ведения боевого действия, стало истинным символом доблести и отваги воина.
Вместе с мечом применялось и другое оружие — метательное и ударное. Оружие для осады развивалось наряду со строительными технологиями. В результате изобретения пороха китайцами в 14 веке, появился новый вид, который называется огнестрельным оружием.
Данное открытие совершило колоссальный переворот в деле ведения боевых действий, которые получили абсолютно новые методики.
Так сказать «пехотный ренессанс» в военном деле средневековой Европы начался с появлением на арене сражений швейцарской пехоты. Для европейского военной практики швейцарцы применили совершенно новую пехотную тактику, а точнее говоря, хорошо забытую старую - античную. Ее появление стало результатом двухвекового боевого опыта швейцарских кантонов, накопленного в войнах с германцами. Только с образованием государственного союза "лесных земель" (Швиц, Ури и Унтеральден) в 1291 г. с единым правительством и командованием, смогла сложиться знаменитая швейцарская "баталия".
Гористая местность не позволяла создать сильную кавалерию, зато линейная пехота в сочетании со стрелками была организована блестяще. Неизвестно, кто явился автором этого строя, но несомненно, это был либо гений, либо скорее человек, знакомый с военной историей Греции, Македонии и Рима. Он использовал предыдущий опыт фламандских городских ополчений, применявших фалангу. Но швейцарцам нужен был такой боевой порядок, который позволял бы бойцам отражать атаки противника со всех сторон. Прежде всего, такая тактика была предназначена для борьбы с тяжелой конницей. Баталия была абсолютно беспомощна против стрелков. Ее уязвимость для метательных снарядов и стрел объяснялась тем, что в XIV в, повсеместно стал использоваться сплошной металлический доспех готического типа. Его боевые качества были столь высоки, что воины, и конные, и пешие, имеющие такое снаряжение, мало-помалу стали отказываться от крупных щитов, заменяя их небольшого размера "кулачными" - удобными для фехтования.
Чтобы как можно эффективней пробивать такой доспех, оружейники придумывали все новые варианты оружия: годендаги (про него тут ), боевые молоты, алебарды… Дело в том, что у короткодревковых топоров и секир (чрезвычайно широко использовавшихся на протяжении всей военной истории человечества) для пробивания сплошного доспеха не хватало радиуса размаха, следовательно инерции и силы удара, их пробивная сила была невелика, и для того, чтобы пробить кирасу или шлем доспеха 14-15 веков, требовалось нанести целую серию ударов (разумеется, были очень сильные физически люди, которые с успехом использовали и короткодревковое оружие, но таких было немного). Поэтому изобрели оружие комбинированного действия на длинном древке, которое увеличивало радиус удара и, соответственно за счет набранной инерции, его силу, чему способствовало еще и то, что воин наносил удар двумя руками. Это послужило дополнительной причиной отказа от щитов. Длина пики также вынуждала бойца манипулировать ею двумя руками, для пикинеров щит становился обузой.
Для собственной защиты пешие бездоспешные стрелки использовали щиты большого размера, составляя из них сплошную стену или действуя индивидуально (самый известный пример большой щит генуэзских арбалетчиков – «павеза»).
Традиционно изобретение алебарды приписывают швейцарцам. Но ни в одной стране такое оружие не могло появиться вдруг, сразу. Для этого нужен длительный боевой опыт и мощная производственная база, имеющаяся только в крупных городах. Наиболее благоприятные условия для усовершенствования оружия в то время были в Германии. Швейцарцы же не изобрели, а систематизировали использование алебарды и пики в строю.
Швейцарские пикинер и алебардист 15-16 веков.
Баталии могли быть разных размеров и представляли собой квадраты в 30, 40, 50 воинов в ширину и глубину. Расположение пехотинцев в них, вероятнее всего, было следующим: первые две шеренги составляли пикинеры, облаченные в надежные защитные доспехи. Так называемые "полуторные" (шлем, кираса, наплечники, набедренники) или "трехчетвертные" (шлем, кираса, наплечники, налокотники, набедренники и боевые перчатки) Их пики не были особенно длинными и достигали 3–3,5 метров. Держали оружие двумя руками: первый ряд - на уровне бедра, а второй - на уровне груди. Воины имели и оружие ближнего боя. Так как основной удар врага принимали именно они, то и платили им больше, чем всем остальным. Третью шеренгу составляли алебардисты, которые наносили удары по пробившимся вплотную к первым рядам противника: рубящие - сверху или колющие - через плечи передних воинов. За ними стояли еще две шеренги пикинеров, пики которых были переброшены на левую сторону, по македонскому образцу, чтобы при проведении ударов оружие не сталкивалось с пиками воинов первых двух шеренг. Четвертый и пятый ряды работали соответственно первый - на уровне бедра, второй - груди. Длина пик у воинов этих шеренг была еще больше, она достигала 5,5–6 метров. Швейцарцы при наличии алебардистов в третьей шеренге не использовали шестой ударный ряд. Это обусловливалось тем, что воины были бы вынуждены наносить удары пиками на верхнем уровне, то есть от головы, поверх плеч впередистоящих, а в этом случае пики бойцов шестого ряда сталкивались бы с алебардами третьей шеренги, тоже работавшей на верхнем уровне и ограничивали их действия тем, что алебардисты вынуждены были бы наносить удары только с правой стороны. Иногда воины внутри баталии менялись местами, в зависимости от складывавшейся боевой обстановки. Командир, для усиления таранного фронтального удара мог убрать алебардистов из третьей шеренги и перевести их в задние. Тогда все шесть шеренг пикинеров были бы задействованы по образцу македонской фаланги. Воины, вооруженные алебардами могли находиться и в четвертой шеренге. Такой вариант был удобен при обороне от атакующей кавалерии. В этом случае пикинеры первого ряда становились на колено, воткнув пики в землю и направив их остриями в сторону всадников противника, 2-я и 3-я, 5-я и 6-я шеренги наносили удары, как было описано выше, а алебардисты, поставленные в четвертый ряд, имели возможность свободно работать своим оружием, не боясь помехи со стороны первой шеренги. В любом случае алебардист мог достать противника лишь тогда, когда тот, преодолев частокол пик, врубался в ряды баталии. Алебардисты контролировали оборонительные функции построения, гася порыв нападающих, атаку же вели пикинеры. Такой порядок повторялся всеми четырьмя сторонами баталии.
Находившиеся в центре создавали давление. Так как в рукопашной они не участвовали, то плату получали наименьшую. Уровень их подготовки был невысок, здесь могли использоваться слабо обученные ополченцы. В центре же находились и командир баталии, знаменосцы, барабанщики и трубачи, которые подавали сигналы к тому или иному маневру.
Если первые две шеренги баталии могли выдержать обстрел врага, то все прочие были абсолютно беззащитны от навесной стрельбы. Поэтому линейной пехоте просто необходимо было прикрытие из стрелков - арбалетчиков или лучников, вначале пеших, а позже и конных. В XV веке к ним прибавились еще и аркебузеры.
Боевая тактика швейцарцев была очень гибкой. Они могли вести бой не только баталией, но и фалангой или клином. Все зависело от решения командира, особенностей местности и условий боя.
Свое первое боевое крещение швейцарская баталия получила у горы Моргартен (1315 г.). Швейцарцы атаковали австрийскую армию, находившуюся на марше, расстроив предварительно ее ряды сброшенными сверху камнями и бревнами. Австрийцы были разгромлены. В бою при Лаупене (1339 г.) участвовали уже три баталии, поддерживавших друг друга. Здесь проявились их великолепные боевые качества в схватке с фалангой ополчения города Фрейсбурга, строй которой был прорван не боявшейся флангового охвата баталией. А вот тяжелая конница не смогла прорвать боевой порядок швейцарцев. Проводя разрозненные атаки, всадники были не в состоянии разорвать строй. Каждому из них приходилось отбивать удары сразу, по меньшей мере, пяти человек. В первую очередь погибал конь, а всадник, лишившись его, уже не представлял опасности для швейцарской баталии.
При Земпахе (1386 г.) австрийские кавалеристы пытались победить баталию спешенными. Имея лучшее защитное снаряжение, они фалангой атаковали швейцарцев, вероятно, в угол строя, и почти прорвали его, но положение спасла вторая подошедшая баталия, ударившая во фланг и тыл австрийцев; те обратились в бегство.
Однако не стоит считать швейцарцев непобедимыми. Известно, что и они терпели поражения, например, при Сен Жакоб на Бирсе (1444 г.) от дофина (потом короля) Людовика XI, использовавшего войска наемников, так называемой "вольницы арманьяков". Дело в другом, по статистике швейцарская пехота времен расцвета, выигрывала 8 из 10 сражений в которых участвовала.
Как правило в бой швейцарцы шли тремя отрядами-баталиями. Первый отряд (форхут), идущий на марше в авангарде, определял точку атаки на построение врага. Второй отряд (гевальтшауфен), вместо того, чтобы выстроиться в линию с первым, располагался параллельно ему, но на некотором удалении справа или слева сзади. Последний отряд (нахут) располагался еще дальше и часто не вступал в бой до тех пор, пока не был ясен эффект первой атаки и мог, таким образом, служить резервом.
К тому же швейцарцы отличались нетипичной для средневековых армий жесточайшей дисциплиной в бою. Если вдруг воин в строю баталии заметил попытку бегства стоявшего рядом соратника, или даже намек на нее, он был обязан убить труса. Без сомнений, раздумий, быстро, не давая даже малого шанса на возникновение паники. Вопиющий для средневековья факт: швейцарцы практически не брали пленных, наказание для швейцарского воина, взявшего в плен противника с целью выкупа, было одно – смерть. И вообще суровые горцы не заморачивались: за любой проступок, даже незначительный на современный взгляд, нарушавший воинскую дисциплину (в их понимании конечно) следовала быстрая смерть преступника. Неудивительно, что с таким отношением к дисциплине «швисы» (презрительная кличка швейцарцев у европейских наемников), были абсолютно безжалостным, страшным врагом для любого противника.
За век беспрерывных сражений швейцарская пехота настолько отточила свой метод ведения сражения, что превратилась в великолепную боевую машину. Где способности полководца, как таковые не имели большой роли. До швейцарских пехотинцев такого уровня тактического совершенства достигали лишь действия македонской фаланги и римских легионов. Но вскоре у швейцарцев появился конкурент – немецкие ландскнехты, созданные императором Максимилианом как раз по образу и подобию пехоты «вольных кантонов». При встрече баталии швейцарцев с бандой ландскнехтов, жестокость схватки превосходила все разумные пределы, поэтому встреча этих противников на поле боя в составе противоборствующих сторон получила у современников название "Плохая война" (Schlechten Krieg).
Гравюра Ганса Гольбейна Младшего "Плохая война" 
А вот знаменитый европейский двуручный меч "цвайхандер" (почитать про него можно тут ), размеры которого иногда достигали 2 метров, действительно придумали швейцарцы еще в XIV веке. Способы действия этим оружием очень точно определил в своей книге П. фон Винклер:
"Двуручные мечи употреблялись только небольшим числом очень опытных воинов (трабантов или драбантов), рост и сила которых должны превышать средний уровень и которые не имели другого назначения, как быть "Jouer d"epee a deus mains". Эти воины, находясь во главе отряда, ломают древки пик и прокладывают дорогу, опрокидывая передовые ряды неприятельского войска, вслед за ними по расчищенной дороге идут другие пешие воины. Кроме того Jouer d"epee сопровождали в стычке знатных лиц, главнокомандующих, начальников; они прокладывали им дорогу, а в случае падения последних, охраняли их страшными размахами шпаги, пока те не подымались при помощи пажей" .
Автор совершенно прав. В строю владелец меча мог занимать место алебардиста, но такое оружие было очень дорого и производство его было ограничено. Кроме того, вес и размеры меча позволяли владеть им далеко не каждому. Швейцарцы обучали работе таким оружием специально подобранных воинов. Они очень ценились и высоко оплачивались. Обычно они становились в ряд на достаточном растяни друг от друга впереди наступающей баталии и перерубали древки выставленных пик противника, а, если повезет, то и врубались в фалангу, внося сумятицу и беспорядок, что способствовало победе следовавшей за ними баталии. Чтобы обезопасить фалангу от меченосцев, французы, итальянцы, бургундцы, а затем и немецкие ландскнехты были вынуждены подготовить своих воинов, владеющих техникой боя такими мечам. Это привело к тому, что перед началом основной битвы часто происходили индивидуальные поединки на двуручных мечах.
Чтобы победить в таком поединке, воин должен был обладать умением высокого класса. Здесь требовалось мастерство вести бой как на дальней, так и на ближней дистанции, уметь сочетать широкие рубящие удары на расстоянии с мгновенными перехватами за лезвие меча, чтобы это расстояние сократить, успеть приблизиться к противнику на короткую дистанцию и поразить его. Широко применялись колющие удары и удары мечом по ногам. Мастера боя использовали технику ударов частями тела, а также захваты и подсечки.
Видите сколько доброго и светлого принесли швейцарские пехотинцы в Европу:-)
Источники
Тараторин В. В. "История боевого фехтования" 1998 г.
Жарков С. "Средневековая конница в бою". Москва, ЭКСМО 2008 г.
Жарков С. "Средневековая пехота в бою". Москва, ЭКСМО 2008 г
